Хенрик: Недопустимое название

Содержание

РИА Новости — события в Москве, России и мире сегодня: темы дня, фото, видео, инфографика, радио

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Политика

В мире

Экономика

Общество

Происшествия

Армия

Наука

Спорт

Культура

Религия

Туризм

Возле подмосковного Ногинска обнаружили третий за два дня упавший беспилотник

«Рад, что сломал ногу в 1999-м, а не в 1987-м или 1979-м, потому что тогда мне точно были бы кранты» — football.

В интервью журналу FourFourTwo Хенрик Ларссон вспомнил молодые годы в чемпионате Швеции, финал Селтика в Лиге Европы, скамейку Барселоны и два месяца в Манчестере.

— Кто был вашим футбольным кумиром в детстве?

— У меня были видеокассеты с матчами Пеле, я их постоянно пересматривал. Приходил после школы домой, включал их и смотрел до самой тренировки. Я пару раз я виделся с ним в реальном жизни: в 1998-м и несколько лет назад. Сфотографировался с ним, даже несмотря на то, что мне было уже 41 или 42 года!

— Вы действительно собирались бросить футбол, когда никак не получалось пробиться в молодежную команду Хегаборга?

— Я никогда не рассматривал это как реальный вариант. Тогда было трудно — я был мелкий, остальные дети росли быстрее, но я слишком сильно любил футбол, чтобы все бросить. Многие люди сдаются перед препятствиями, но нужно проявлять настойчивость, если хочешь чего-то добиться. В 18 лет я был на просмотре в Бенфике, тогда тренером был Свен-Горан Эрикссон, а в 21 я разгружал овощи. Это не была работа моей мечты, но тогда мне поступил звонок от Хельсинборга, они хотели меня подписать. Я очень обрадовался, а остальное уже история.

— Вы тогда действительно бросили журналиста в бассейн?

— Да! (смеется) Тогда еще можно было подшутить над местными журналистами. Я это сделал не один, там было еще несколько игроков. Мы решили бросить его в бассейн по приколу. Он был полностью одет — иначе было бы неинтересно. Тот журналист много критиковал меня, когда я был помоложе, но мы искупали его не по этой причине. Он до сих пор с улыбкой вспоминает тот случай, когда мы с ним разговариваем.

— На вашем первом чемпионате мира Швеция заняла третье место. Это была одна из лучших команд сборной Швеции?

— Если говорить о современном футболе — то да, каждый раз, когда проходит новый чемпионат мира, люди вспоминают о том третьем месте. Мне тогда было 22 года, я с детства мечтал поехать со сборной на чемпионат мира, и третье место было нереальным успехом. А я еще и забил в матче за третье место, и пенальти реализовал в четвертьфинале против Румынии. Нервы были на пределе, но я представлял, как пробиваю это пенальти лет с шести — хотя мяч и пролетел как-то слишком близко к штанге! Такие ситуации либо ломают тебя, либо делают сильнее. Мне она помогла, и в дальнейшем я часто думал: «Большего давления мне уж точно не придется испытать».

— Странно было идти в суд при галстуке, просто чтобы получить разрешение на переход из Фейенорда в Селтик?

— Да, не то слово! Фейенорд понял клаусулу в моем контракте по-своему, но мой представитель и я точно знали, что она на самом деле означает. Я тогда был не очень доволен своим клубом, но сегодня это уже не проблема — я нормально общаюсь с роттердамскими знакомыми. В Фейенорде у меня частенько многое не поучалось на поле, так что я решил попытать счастья в Шотландии.

— Какое у вас любимое воспоминание о Селтике?

— Ой, их так много! Тот день, когда мы не дали Рейнджерс завоевать десятый титул подряд, день, когда мы взяли требл, день, когда мы вышли в финал кубка УЕФА. Я, наверное, пропустил еще штук пятьдесят. Я не так уж много знал о Селтике, когда попал в клуб; нас тогда было человек семь новеньких, и мы не особо чувствовали какое-либо давление. Рейнджерс тогда могли стать первой командой, которая выиграла десять титулов подряд, наша задача заключалась в том, чтобы этого не допустить. Но мы тогда этого еще не осознавали, так нам и удалось сохранить холодный разум, иначе было бы очень сложно.

— Кто был лучшим тренером, под руководством которого вам приходилось играть?

— У меня было много хороших наставников: Вим Янсен, Мартин О’Нил, Франк Райкаард и Алекс Фергюсон, например. Мартин умел мотивировать каждого члена команды. Я помню, как мы должны были выходить на поле в Ливерпуле в том сезоне, когда вышли в финал Кубка УЕФА — на Селтик Парк была ничья 1:1, и нам необходимо было забивать на Анфилде. После его мотивационной речи перед матчей во мне все будто бы утонуло. Я подумал про себя: «А, черт с ним, после этого матча я ни о чем не буду жалеть».

— В 1999 году появилось то печально известное фото в Лионе, где ваша нога была изогнута в двух местах. Это было так же больно, как выглядело со стороны?

— Да уж, после такой травмы не быть мне уже фотомоделью! (смеется) У меня до сих пор есть титановый стержень в ноге. Сразу после перелома я сделал две вещи. Рефери на поле был голландский, поэтому я сказал ему: «По-моему, я сломал ногу». А когда я ее поднял, она свисала немного не так, как должна была. А потом, все еще лежа на траве, я пересчитал месяцы до начала Евро. Шел октябрь, а Евро-2000 было следующим летом. Это была моя цель, и, в конце концов, у меня получилось сыграть на чемпионате Европы. Но поймите меня правильно: я рад, что сломал ногу в 1999-м, а не в 1987-м или 1979-м, потому что тогда мне точно были бы кранты.

— После перелома ноги вы вернулись в футбол в своей самой лучшей форме. Как так?

— Многие люди делали все возможное, чтобы я вернулся в футбол еще лучшим игроком: хирург Билл Лич, физиотерапевты Брайан Скотт и Кенни Макмилан, массажист Грэм Куинн и тренер по фитнесу Джим Хендри. Мне внезапно стало сложно справляться с элементарными вещами в жизни, которые воспринимаются как данность, — например, ходить в туалет. Не думаю, что те, кто не попадал в подобную ситуацию, понимают, каково это на деле. Но из-за таких вещей я работал еще более усердно, чтобы поскорее вернуться, играть в футбол и отдавать все свои силы на поле.

— В первый сезон после травмы вы выиграли европейскую Золотую бутсу. Вы этим гордитесь?

— Ни одному скандинавскому игроку этого еще не удавалось, а у нас было достаточно достойных футболистов. Я забил 53 мяча, из них 35 в чемпионате. Я этим очень горжусь, но без товарищей по команде у меня ничего бы не получилось: без Криса Саттона, Тома Бойда, Алана Томпсона, Дидье Агате, Реджи Блинкера, Джеки Макнамары и Любо Моравчика. Это также и их заслуга.

— Я как-то читал, что Крис Саттон был вашим любимым партнером в атаке, и в этом он обошел немало именитых игроков. Это правда?

— Да, это так. Мы с Крисом были отличными партнерами, он был для меня как щит. Мы понимали друг друга с полуслова и до сих пор дружим семьями.

— Какая самая странная вещь запутывалась в ваших дредах?

— Защитники! Они постоянно пытались схватить меня за волосы! Но за дредами было несложно ухаживать: просто встаешь утром и закидываешь голову назад. Но теперь я слишком стар для этого.

— Почему вы праздновали забитые мячи с высунутым языком?

— Да просто так. Увидел как-то фотографию, на которой я делал это, и подумал: «А почему бы не повторять каждый раз?» Родители начали слать мне письма, писали, что им не нравится, когда их ребенок гоняет по полю, высовывая язык. Я больше не мог этого терпеть, поэтому прекратил так делать.

— На чемпионате мира 2002 года вы играли вместе со Златаном Ибрахимовичем. Он уже тогда был такой напыщенный?

— В то время он был еще более наивный, но характер уже чувствовался. Златан многое умел, но еще не до конца знал, что с этим делать. Меня тогда спрашивали, далеко ли пойдет этот паренек, а я отвечал, что все зависит от него самого. А теперь он один из лучших нападающих мира, да еще и не первый год.

— Поражение в финале 2003 года от Порту было худшим днем в вашей карьере?

— Да. Победа была у нас в кармане: я забил два мяча, но мы все равно уступили. Это было очень сложно принять. Победа в еврокубке очень многое значила бы для Селтика и для наших болельщиков. Очень многие люди прилетели в Севилью без билетов на стадион — они просто хотели быть рядом, увидеть вживую нас, победителей… но у нас не получилось. У меня до сих пор мурашки по коже, когда вспоминаю тот вечер. Тот Порту в дальнейшем выиграл Лигу чемпионов. Так что команда в том году у нас была отличная.

— Вы долго сомневались по поводу перехода из Селтика в Барселону?

— Было трудно, но мне казалось, что если я не забью в нескольких матчах, в прессе обязательно напишут: «Это уже не тот Ларссон, что бы раньше». Так что мне хотелось уйти, пока я еще был в форме. По контракту оставался еще год, и, чтобы пресечь все слухи, я как можно раньше дал понять, что не собираюсь продлевать контракт с Селтиком — мне не хотелось никаких недопониманий. Мной интересовалось более 30 клубов, а я надеялся переехать в Испанию — всегда мечтал поиграть в тепле. Бороться за выживание мне не хотелось, так что я выбирал из середняков, но когда Барса сделала предложение, все остальные варианты отпали.

— Роналдиньо говорил, что вы его кумир. Какие у вас с ним отношения?

— Он каждое утро подтрунивал надо мной: «Idolo, idolo!» Это было чудесно! Дело не только в том, что он показывал на поле, нужно понимать и то, под каким давлением он был в Барсе. И все равно ему удавалось каждый день приходить на тренировки с широкой улыбкой. Человечище.

— Почему вы решили уйти из Барселоны?

— Мне больше не хотелось торчать на скамейке. Я чувствовал, что могу провести еще парочку неплохих сезонов, мне нужно было играть. Поэтому я и вернулся домой в Швецию. Это было правильное решение. Еще и кубок с Хельсинборгом выиграли.

— Вы не жалеете, что в 2007-м провели в Манчестер Юнайтед всего лишь два месяца?

— Да, это единственное, о чем я жалею, за всю мою карьеру. Мне стоило остаться, я мог бы получить медаль победителя Премьер-лиги, а тогда остался бы еще на один сезон. Но у меня был контракт с Хельсинборгом, и я был уверен, что его нужно отработать до конца. В Юнайтед все было профессионально. Когда мне нужно было попасть на крещение племянника, клуб заказал самолет, чтобы доставить меня куда надо сразу после матча. В Юнайтед действительно очень хорошо заботятся о своих игроках.

— Какое дерби самое яростное: Аякс — Фейенорд, Селтик — Рейнджерс или Барселона — Реал?

— Old Firm, можете не сомневаться. На стадионе ничего не слышно даже за пару метров.

— Вы не собираетесь когда-нибудь потренировать Селтик? Не боитесь, что это может испортить ваш имидж в Шотландии?

— До тех пор, пока я занимаюсь футболом, я всегда буду чувствовать связь с Селтиком. Но у них сейчас хороший тренер. Два года назад они предлагали мне работу, хотя время тогда было неподходящее. А здесь, в Хельсинборге у меня уже были свои взлеты и падения, но такова тренерская работа. Нужно учиться с этим справляться. Мои тренерские амбиции такие же, какими были игровые: стать как можно лучше и попасть в крупнейшие команды сильнейших чемпионатов.

Хенрик Лундквист Статистика и новости

Карьера

ГП	Вт	л	ОТ	ГАА	СВ%
887	459	310	96	2,43	. 918

Хенрик Лундквист
Дата рождения: 2 марта 1982 г.
Место рождения:
Являются,
Швеция
Захваты: слева
Драфт: 2000 NYR, 7-е место, 8-й пк (205-е место в общем зачете)
Посмотреть биографию игрока +

Следите за НХЛ

Новости

Хенрик Лундквист Новости

Лундквист присоединился к Dirty Honey на сцене и зажигал с персонализированной гитарой

Странная НХЛ Том.

Ретроспектива карьеры Лундквиста

Хенрик Лундквист с Майком Руппом

«Рейнджерс» уволит Лундквиста под номером 30 перед игрой с «Уайлд»

Хенрик Лундквист о своей карьере

Лундквист связывается с бывшим квотербеком Giants на «Шоу Илая Мэннинга»

Лундквиста оценили за стремление к победе, говорят бывшие товарищи по команде «Рейнджерс»

Лундквист говорит о завершении карьеры, «Рейнджерс» в подкасте «NHL @TheRink»

Шестеркин может справиться с ожиданиями Рейнджерс, Лундквист, Рихтер говорят

Просмотреть еще

Награды

Награды Хенрика Лундквиста

Сезон	Команда
2011-2012	Нью-Йорк Рейнджерс

Био

Хенрик Лундквист Био

Король Хенрик безраздельно властвовал на протяжении долгого периода успеха на Бродвее, навсегда заняв свое место в истории «Нью-Йорк Рейнджерс», когда 28 января 2021 года они сняли с производства его 30-й номер, что сделало его 11-м игроком в их истории, чей номер завис. на стропилах Мэдисон Сквер Гарден.

Звездный игрок более десяти лет в «Нью-Йорк Рейнджерс», вратарь из Аре, Швеция, был одним из лучших игроков своего поколения и одним из лучших вратарей всех времен. С момента прихода в НХЛ в 2005-06 годах Лундквист выигрывал «Везина Трофи» и лидировал в НХЛ по количеству побед, а также помог Швеции выиграть золото на Олимпийских играх 2006 года в Турине.

Король Хенрик безраздельно властвовал на протяжении длительного периода успеха на Бродвее, навсегда заняв свое место в истории «Нью-Йорк Рейнджерс», когда 28 января 2021 года они удалили его номер 30, что сделало его 11-м игроком в их истории, получившим его номер. висят на стропилах Мэдисон Сквер Гарден.

«Рейнджерс» выбрали Лундквиста в седьмом раунде (№ 205) драфта НХЛ 2000 года, когда он играл за «Фролунду» в Шведской юношеской лиге. В течение следующих пяти лет Лундквист был лучшим вратарем Швеции, выиграв Honken Trophy, эквивалентный Vezina Trophy, три раза подряд, с 2003 по 2005 год.

В сезоне 2004-05 Лундквист установил рекорды Шведской хоккейной лиги по наименьшему количеству голов в плей-офф против среднего (1,05), самому высокому проценту сейвов (0,962), количеству аутов за один сезон (шесть) и самой длинной серии без аутов (172:29).). Он был назван победителем Guldpucken как MVP лиги и победителем Guldhjalmen как выбор игроков для MVP. В постсезонье Лундквист помог Фролунде стать чемпионом лиги, пойдя со счетом 12: 2 и 1,05 GAA. Лундквист также выиграл чемпионат с Фролундой в 2002-03.

Лундквист дебютировал за «Рейнджерс» в сезоне 2005-06 и стал финалистом Vezina Trophy, заработав награду NHL All-Rookie Team. Он дебютировал в НХЛ 8 октября 2005 года, проиграв в овертайме «Нью-Джерси Девилз», а пять дней спустя одержал свою первую победу в НХЛ над «Нью-Джерси». Его первый локаут в НХЛ состоялся 17 октября 2005 года, когда он сделал 23 сейва в победном матче против «Флорида Пантерз» со счетом 4:0.

Он завершил свой первый сезон с 30 победами, установив рекорд «Рейнджерс» среди новичков. Лундквист также занял четвертое место в лиге с процентом бросков 0,922 и пятое место по количеству голов против (2,24).

Этот сезон задал тон правления Лундквиста в Нью-Йорке; он был финалистом Vezina в каждом из своих первых трех сезонов в НХЛ и финишировал в шестерке лучших по результатам голосования в каждом из своих первых 10 сезонов.

Лундквист выиграл Vezina Trophy в сезоне 2011-12 и занял третье место в голосовании за Hart Trophy как MVP лиги после 39-18-5 с 1,97 GAA и 0,930 процентом бросков, впервые заработав награду NHL First-Team All-Star. Он лидировал в лиге по победам с 24 победами в сокращенном из 48 игр сезоне 2012-13.

Лундквисту принадлежат почти все рекорды вратарей в истории «Рейнджерс», включая победы, локауты, победы в плей-офф и сыгранные игры. Он также отличился под давлением. Лундквист установил рекорд НХЛ, выиграв шесть подряд игр 7, и эта серия была прервана «Тампа-Бэй Лайтнинг» в финале Восточной конференции 2015 года. Он установил олимпийский рекорд по самой длинной серии аутов (172:34) между Играми 2006 и 2010 годов.

Лундквист, который играет на гитаре и, как известно, участвует в благотворительных мероприятиях с легендой тенниса Джоном Макинроем, был назван финалистом премии NHL Player Foundation Award в 2014-15 годах за свою работу с Garden of Dreams Foundation в Нью-Йорке, а также Фонд Хенрика Лундквиста, который стремится внести позитивные изменения в жизнь детей и взрослых во всем мире с помощью образовательных и медицинских услуг.

11 февраля 2017 года он стал 12-м вратарем в истории НХЛ, одержавшим 400 побед, сделав 32 сейва в победном матче против «Колорадо Эвеланш» со счетом 4:2. Он выиграл не менее 30 игр в каждом из своих первых 11 полных сезонов в НХЛ.

«Рейнджерс» выкупили последний сезон семилетнего контракта Лундквиста 30 сентября 2020 года, что впервые в его карьере в НХЛ сделало его свободным агентом. Он подписал однолетний контракт с «Вашингтон Кэпиталз» 9 октября, но так и не сыграл за них из-за нерегулярного сердцебиения, которое выбило его из игры в сезоне 2020–21. Лундквист объявил о своем уходе из хоккея 20 августа 2021 года после 15 сезонов, а «Рейнджерс» объявили в тот же день, что удалят его номер.

ПРИМЕЧАНИЯ И СДЕЛКИ

Команда новичков НХЛ (2006)
Первая команда всех звезд НХЛ (2012)
Вторая команда всех звезд НХЛ (2013)
Олимпийская команда всех звезд (2014)
2 Сыграно 9 в Матче всех звезд НХЛ (2009, 2011, 2012, 2018, 2019)
Подписан Вашингтоном в качестве свободного агента 9 октября 2020 г.

Посмотреть больше

Генрик Ибсен | Биография, пьесы и факты

Хенрик Ибсен

Смотреть все медиа

Дата рождения:: 20 марта 1828 г.
Шиен
Норвегия

Умер:: 23 мая 1906 г. (78 лет)
Осло
Норвегия

Известные работы:: «Кукольный дом»
«Враг народа»
«Бренд»
«Катилина»
«Призраки»
«Гедда Габлер»
«Маленький Эйольф»
«Любовная комедия»
«Пер Гюнт»
«Росмерсхольм»
«Император и Галилеянин»
«Дама с моря»
«Мастер-строитель»
«Претенденты»
«Дикая утка»

Механизм/стиль:: реализм

Просмотреть весь соответствующий контент →

Молодость

Ибсен родился в Шиене, маленьком неуклюжем городке на юге Норвегии. Его отец был уважаемым торговцем в обществе до 1836 года, когда он навсегда обанкротился. В результате он погрузился в ворчливую нищету, которую замкнутая и мрачная религиозность его жены никак не смягчала. Не было искупления семейных несчастий; как только он смог, в возрасте всего 15 лет, Хенрик переехал в Гримстад, деревню с населением около 800 человек в 70 милях (110 км) вниз по побережью. Там он скудно зарабатывал на жизнь учеником аптекаря, ночами готовясь к поступлению в университет. И в этот период он использовал свои немногочисленные минуты досуга, чтобы написать пьесу.

Первые постановки и режиссура

Эта работа, Catilina (1850; Catilina ), выросла из латинских текстов, которые Ибсен должен был изучить для своих университетских экзаменов. Хотя это и не очень хорошая пьеса, она показала естественную склонность к театру и воплотила темы — мятежный герой, его деструктивная любовница, — которые будут занимать Ибсена всю его жизнь. В 1850 году он уехал в Христианию (известную с 1925 года под старым названием Осло), готовился там к вступительным экзаменам и поселился в студенческом квартале, но не в классах. Ибо театр был у него в крови, и в возрасте всего 23 лет он получил должность директора и драматурга в новом театре в Бергене, где ему приходилось каждый год писать новую пьесу.

Это была замечательная возможность для молодого человека, стремящегося работать в драме, но это привело Ибсена к ряду страшных проблем, с которыми он был плохо подготовлен. В средневековых исландских сагах Норвегия обладала героической, суровой литературой уникального великолепия, но на сцене, на которой эти материалы должны были быть поставлены, тогда господствовала салонная драма французского драматурга Эжена Скриба и актеры, актерские традиции. и язык Дании. Из этих материалов молодому Ибсену было предложено создать «национальную драму».

Викторина «Британника»

Любимые литературные произведения: правда или вымысел?

Сначала в Бергене, а затем в Норвежском театре в Христиании с 1857 по 1862 год Ибсен пытался из несочетаемых ингредиентов приготовить вкусное драматическое блюдо. Помимо написания пьес, которые были ему не по душе и неприемлемы для публики, он много занимался режиссурой. Он был слишком заторможен, чтобы стать сильным режиссером, но слишком умен, чтобы не извлечь из своего опыта много практической сценической мудрости. После того, как он переехал в Христианию и после женитьбы на Сюзанне Торесен в 1858 году, он начал развивать качества независимости и авторитета, которые раньше были скрыты.

Две из последних пьес, написанных Ибсеном для норвежской сцены, несут признаки новой духовной энергии. Kjaerlighedens komedie (1862; Комедия любви ), сатира на романтические иллюзии, была крайне непопулярна, но выражала подлинную тему антиидеализма, которую Ибсен вскоре сделал своей собственной, и в Kongsemnerne (1863; ) Претенденты ) он драматизировал таинственную внутреннюю власть, которая делает человека мужчиной, королем или великим драматургом. Эта одна пьеса была фактически национальной драмой, которую Ибсен так долго искал, и вскоре она будет признана таковой. Но это произошло слишком поздно; хотя пьеса была хороша, театр в Христиании обанкротился, а карьера Ибсена как сценариста, по-видимому, подошла к концу.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту.
Подпишитесь сейчас

Самостоятельное изгнание:

Пер Гюнт , Кукольный дом и Призраки

Но смерть его театра стала освобождением Ибсена как драматурга. Не заботясь о публике, которую он считал мелочной и нелиберальной, не заботясь о традициях, которые он считал пустыми и претенциозными, теперь он мог писать для себя. Он решил уехать за границу и подал заявку на небольшой государственный грант. Он был удостоен ее части и в апреле 1864 года уехал из Норвегии в Италию. В течение следующих 27 лет он жил за границей, в основном в Риме, Дрездене и Мюнхене, возвращаясь в Норвегию только с короткими визитами в 1874 и 1885 годах. вкус во рту.

С собой в ссылку Ибсен привез фрагменты длинной полудраматической поэмы, получившей название Марка . Его центральная фигура — динамичный сельский пастор, который занимается своим религиозным призванием с пламенной искренностью, которая превосходит не только все формы компромисса, но и все следы человеческого сочувствия и тепла. «Все или ничего» — это требование, которое его бог предъявляет к Брэнду, а тот, в свою очередь, предъявляет к другим. Он моральный герой, но он также моральный монстр, и его сердце разрывается от страданий, которые его моральная программа требует, чтобы он причинил своей семье. Он никогда не колеблется, никогда не перестает возвышаться над окружающими его мелкими соглашателями и духовными ленивцами. Однако в последней сцене, где Бранд стоит в одиночестве перед своим богом, из лавины гремит голос, который, хотя и сокрушает пастыря физически, но и отвергает всю его нравственную жизнь: «Он — бог любви», — говорит голос из на высоком. Таким образом, пьеса является не только обличением ограниченности, но и трагедией духа, превосходящего ее. Поэма поставила читателей не просто перед выбором, а перед тупиком; героическая альтернатива была также разрушительной (и саморазрушительной) альтернативой. В Норвегии Торговая марка пользовалась огромным успехом, хотя (и отчасти потому) ее основное значение было таким тревожным.

По пятам за Брэнд (1866) последовал Пер Гюнт (1867), еще одна драма в рифмованных куплетах, представляющая совершенно противоположный взгляд на человеческую природу. Если Бранд — моральный монолит, то Пер Гюнт — прыгающий блуждающий огонек, жизнерадостный и эгоцентричный оппортунист, бесцельный, уступчивый и совершенно беспринципный, но остающийся милым и любимым негодяем. Дикая и насмешливая поэзия Пер Гюнт закончился тем, что затмил Марку в народном мнении. Но эти две фигуры являются взаимозависимыми и противоположными типами, которые под разными личинами проходят через большую часть классического творчества Ибсена. Как Дон Кихот и Санчо Панса, они являются универсальными архетипами, а также незабываемыми личностями.

Этими двумя поэтическими драмами Ибсен выиграл битву с миром; сейчас он сделал паузу, чтобы обдумать свое будущее. Философско-историческая драма о римском императоре Юлиане Отступнике давно была у него на уме; он закончил ее в 1873 году под названием Kejser og Galilaeer ( Император и Галилеянин ), но в 10-актной форме, слишком расплывчатой и дискурсивной для сцены. Он написал современную сатиру De unges forbund (1869; Лига молодежи ), а затем, после многих предварительных набросков, прозаическую сатиру на политику маленького городка Samfundets støtter (1877; Столпы общества ). Но Ибсен еще не нашел своего собственного голоса; когда он это делал, его эффект заключался не в критике или реформировании общественной жизни, а в том, чтобы взорвать ее. Взрыв произошел с Et dukkehjem (1879; Кукольный дом ).

В этой пьесе рассказывается об очень обычной семье — управляющем банком по имени Торвальд Хельмер, его жене Норе и их троих маленьких детях. Торвальд мнит себя этичным членом семьи, а его жена берет на себя роль довольно безответственной, чтобы польстить ему. В эту уютную, чтобы не сказать удушающую обстановку вторгаются несколько упрямых посторонних, один из которых угрожает разоблачить мошенничество, которое когда-то совершила Нора (без ведома мужа), чтобы получить ссуду, необходимую для спасения его жизни. Когда муж Норы, наконец, узнает об этой опасной тайне, он возмущается и отрекается от нее, опасаясь за свою социальную репутацию. Совершенно разочаровавшись в своем муже, которого она теперь считает пустым мошенником, Нора заявляет о своей независимости от него и их детей и уходит от них, хлопнув дверью дома за собой в финальной сцене.

Публика была шокирована отказом Ибсена в « Кукольный дом » наскрести (как сделал бы любой другой современный драматург) «счастливый конец», каким бы дрянным или надуманным он ни был. Но это было не по пути Ибсена; его пьеса была о том, чтобы познать себя и быть верным себе. Торвальд, который все время думал, что он стойкий этический агент, оказывается лицемером и слабым компромиссом; его жена не только этический идеалист, но и деструктивный, такой же суровый, как Бранд.

Сеттинг Кукольный дом обычен до прозрачности. В сюжете Ибсена с холодной точностью используется процесс, известный как «аналитическое изложение». Секретный план (подделка Норы) вот-вот будет завершен (теперь она может завершить выплату кредита), но, прежде чем можно будет сделать последний шаг, нужно сказать немного правды, и весь обман раскроется. Это модель сценического действия, одновременно простая и мощная. Ибсен часто использовал эту технику, и это принесло ему международную аудиторию.

Следующая пьеса Ибсена, Gengangere (1881; Призраки ), вызвала еще большее смятение и отвращение, чем ее предшественница, показывая худшие последствия сокрытия еще более неприглядных истин. Якобы темой пьесы является врожденная венерическая болезнь, но на другом уровне она имеет дело с силой укоренившегося морального загрязнения, подрывающего самый решительный идеализм. Даже после того, как развратный капитан Алвинг окажется в могиле, его призрак не упокоится. В пьесе лживый мемориал, воздвигнутый его условно настроенной вдовой в его память, сгорает, даже когда его сын сходит с ума от унаследованного сифилиса, а незаконнорожденная дочь неумолимо продвигается к своей судьбе в борделе. Пьеса представляет собой мрачное исследование заразы, распространяющейся в семье под прикрытием робко респектабельных взглядов овдовевшей миссис Алвинг.

Пьеса о сифилисе вдобавок к пьесе о том, как жена бросила семью, закрепила за Ибсеном репутацию Плохого Старика, но прогрессивные театры в Англии и по всему континенту начали ставить его пьесы. Его зрители часто были немногочисленны, но их было много, и они очень серьезно относились к его пьесам. Так же поступали и критики с традиционными взглядами; они поносили Ибсена, как будто он осквернил все святое и священное. Ответ Ибсена принял форму прямой драматической контратаки. Доктор Стокманн, герой En folkefiende (1882; Враг народа ), действует как личный представитель Ибсена. В пьесе он врач, которому поручено инспектировать общественные бани, от которых зависит процветание его родного города. Когда он обнаруживает, что их вода загрязнена, он публично заявляет об этом, хотя городские власти и горожане пытаются заставить его замолчать. Когда он все еще настаивает на том, чтобы говорить правду, его официально объявляют «врагом народа». Несмотря на то, что доктор Стокман изображается как жертва, он, как и все идеалистические правдивые рассказчики Ибсена после Бранда, также несет в себе глубокую деструктивность. (Его нападки на бани все-таки разорят город, просто по сравнению с правдой ему на это наплевать.) Следующая пьеса Ибсена сделает этот минорный аккорд доминирующим.

В « Вильданден » (1884; «Дикая утка» ) Ибсен полностью изменил свою точку зрения, представив на сцене беспричинного, деструктивного рассказчика правды, чье принуждение обрушивает катастрофические страдания на семью беспомощных невинных. С помощью ряда утешительных иллюзий Ялмар Экдал и его маленькая семья живут несколько убого, но по существу весело. На этих беспомощных слабаков спускается страстный правдолюб Грегерс Верле. Он отрезает моральные устои (какими бы обманчивыми они ни были), на которых жила семья, оставляя их подавленными и разбитыми бременем вины, невыносимой тяжестью. Опустошение, причиненное семье Экдалей, скорее патетично, чем трагично, но развитие действия достигает своего рода скорбной поэзии, совершенно новой для Ибсеновского репертуара.

Каждая из этой серии классических современных драм Ибсена вырастает из предыдущей, расширяя или переворачивая ее; они образуют неразрывную нить. Последняя часть последовательности — Росмерсхольм (1886 г.), в которой варианты разрушительного святого (Бранд) и слишком человеческого мошенника (Пэр) снова пытаются определить свою личность, но на этот раз на уровне моральной чувствительности. это придает пьесе особую атмосферу серебряной безмятежности.