Рената литвинова говорит: 5 случайных фраз Ренаты Литвиновой, которые мгновенно стали крылатыми

5 случайных фраз Ренаты Литвиновой, которые мгновенно стали крылатыми

Про таких людей, как Рената, обычно говорят: «За словом в карман не полезет». Актриса, режиссёр и просто светская львица оказывается в центре внимания во время любого своего появления на публике, и для этого ей не надо устраивать шоу — достаточно говорить то, что она считает нужным. К 55-летию иконы стиля вспоминаем её самые оригинальные, смешные, а иногда и абсурдные высказывания.

«Удержать свою штучку»

Видео © YouTube / Vogue Russia

В конце 2020 года Рената вместе со своей дочерью Ульяной Добровской приняла участие в интервью для российского Vogue. В момент, когда у Литвиновой спросили, что для неё красота, техник не удержал микрофон, и тот влез в кадр. Актрису этот инцидент так рассердил, что она выдала просто гениальную тираду, адресованную рабочему, сопровождая её укорительным взглядом: «Это что вообще такое? Красота — это когда человек может удержать свою штучку в руках, когда у него какие-то мускулы присутствуют. Вообще уже. У меня настроение испортилось. Вы взяли шампанское? Всё, я не хочу сниматься. Надоели вы мне».

«А тут столько шлачины…»

Видео © YouTube / Ofa4ka

И если Рената не испытывает к чему-то особой любви, все обязательно об этом узнают. Когда в 2009 году сценаристка вышла вручать награду «Золотой орёл» за лучший телефильм, она высказала всё, что думает о ТВ. Михалков, сидящий в зале, держался за живот от смеха. «Как всегда, мне достался такой гной, самое зыбкое поле — это телевидение. Спасибо вам большое, Никита Сергеевич. Среди кино там всё более-менее понятно, а тут… столько шлачины. <…> Пускай меня ненавидят, но, вы знаете, даже среди такого перегноя встречаются шедевры».

«Лежать и пить шампанское»

Видео © TikTok / __i_am_olya__

Несколько лет назад, когда светская львица только осваивала социальные сети, из-за её гениальных изречений от фанатов просто не было отбоя — Рената говорила на камеру всё, что ей вздумается. Пожалуй, одна из самых популярных фраз, ставших мемом, про реальные желания звезды, — это «Я только хочу лежать и пить шампанское». Что ж, иногда все мы немного Рената, особенно после праздников.

«Медитация… и не жрать много»

Видео © TikTok / litvira_zemfira

В ноябре прошлого года Рената провела прямой эфир в рамках очередного инстаграм-марафона, и этот стрим включали даже те, кто презирает любое инфоцыганство. В процессе у Литвиновой спросили, как она «прокачивает» свой мозг. Ответ зритель получил весьма специфический. Впрочем, ничего нового: «Вообще его не прокачиваю. А его надо прокачивать? Я не знаю. Говорят, что вот эта медитация… лежать… Мне кажется, может быть, какие-то минимальные физические нагрузки, усилия… и не жрать много — вот у тебя и прокачивается всё».

«Я не люблю мужчин…»

Видео © YouTube / Filmo Graphie

В фильме «Три истории» 1997 года героиня Литвиновой Офа выдаёт фразу, которая восхищает фанатов Ренаты до сих пор: «Я не люблю мужчин. Я не люблю женщин. Я не люблю детей. Мне не нравятся люди. Этой планете я поставила бы ноль». И пусть это лишь часть сценария, эту фразу Литвинова вполне могла бы сказать сама — очень уж в её стиле. Вполне возможно, она и есть автор гениальной цитаты, ведь звезда принимала участие в создании сценария к картине.

• Проценко лично следит за состоянием попавшего в Коммунарку Леонида Куравлёва

  12 января 2022, 11:18

• Песков отреагировал на планы рэпера Канье Уэста встретиться с Путиным

  12 января 2022, 11:08

• Представитель Канье Уэста опроверг данные о планах рэпера встретиться с Путиным

  12 января 2022, 09:27

5 главных ролей Хабенского, которые прочно засели в сердцах, сделав из него звезду мирового масштаба

Рената Литвинова: «Цель в жизни каждый назначает себе сам»

ИнтервьюЛицо с обложки

Это была настоящая эпопея — договориться об интервью с Ренатой Литвиновой. Она согласилась — и взяла паузу на несколько недель, стремительно устроила фотосессию и снова исчезла, предложила ответить на вопросы письменно — и в последний момент все-таки назначила встречу в кафе. Изысканно-вежливая и неожиданно прямая, неузнаваемая и похожая на свой кинообраз. Миссия показалась мне почти невыполнимой: попытаться увидеть мир глазами женщины-мифа, кумира и идеала тысяч поклонников.

Вы как-то написали: «Я не стала воспринимать другого ни как врага, ни как жертву. Я стала видеть в людях прежде всего ребенка». Что вы имели в виду?

Рената Литвинова: Если человек меня начинает не устраивать, я вглядываюсь и пытаюсь на него посмотреть просто, без всех вот этих доставляющих моментов. Когда-то он был беззащитен, и конечно, внутри себя таким и остался. Может быть, подойти к нему с другой стороны и не тратиться на то, чтобы раздражаться. Тратиться на негативное неконструктивно, непродуктивно и невыгодно. Надо пропускать все это. Пропускать обиду. Когда тебе наносят какую-то обиду, уметь пропустить ее мимо себя, не расстраиваться, не обижаться. Это помогает.

Вы в себе ощущаете детское начало?

Р. Л.: Я знаю, что люди себя проявляют то детьми, то родителями, то стариками, мне все время кажется, что я между родителем и стариком. Я не нуждаюсь в том, чтобы меня опекали. Моя модель поведения и отношения к людям такая: у меня есть потребность человека направлять. Я очень долго не прерываю, например, какие-то рабочие отношения, потому что думаю, что люди сами должны от меня оторваться. Я должна пройти с человеком определенный путь, провести какое-то время, чтобы он сам отошел от меня. Разрыв не должен быть насильственным. Но и потакать людям, которые ошибаются, нельзя.

Женщины иногда терпят, когда их обижают. Но так они потакают злодейству. Я вижу в этом не мягкость характера, а слабость: не сказать плохому человеку или тому, кто тебе близок, что он ведет себя нехорошо. Он нахамил, он обидел, он был агрессивен, жаден, нечуток, черств — проглатывая это, мы потворствуем тому, что он будет поступать еще хуже. А если человек ударил кого-то? И потом находит себе оправдания. Нельзя это пропускать.

Вы умеете сказать так, чтобы человек это принял?

Р. Л.: Да, с возрастом я даже очень умею это сказать. Хотя в личной жизни я готова на компромисс. А в работе компромиссов не люблю. Любишь — значит, принимаешь человека, любишь — значит, его все-таки жалеешь. Я и сама ненавижу момент, когда меня контролируют, не дают дышать свободно. Это не любовь, это просто пленение.

Фото

Лена Сарапульцева

А вы к себе снисходительны или тоже строги?

Р. Л.: Бог его знает, я и так, и так. Мне кажется, конечно, надо себя любить. Но с другой стороны, хочется над собой работать. И личные отношения — это всегда работа. Но не только с моей стороны. Отдавая, я все-таки жду, что должен быть обмен.

В 2000 году вы сняли фильм «Нет смерти для меня» — монологи актрис, которым тогда было уже много лет. Вам нравится общаться со старыми людьми?

Р. Л.: Я обожаю общаться с пожилыми людьми. Они всегда могут рассказать какую-то свою историю. Когда я снимала фильм «Нет смерти для меня», некоторые так сопротивлялись! Но я их уговорила. Меня полюбила Нонна Викторовна Мордюкова, с которой я потом подружилась. А Татьяна Окуневская мне так и не простила, что так много было Мордюковой в фильме: «Я не понимаю, зачем так много этой скучной и однообразной Мордюковой». Прямо ревность, личные счеты!

Окуневская была женщиной до конца. Есть люди, которые любят принадлежать, а она, наоборот, любила обладать. Была собственником. Страсти в ней кипели — можно позавидовать. А к Лидии Смирновой я пришла в первый раз, как дура, в красном платье, с помадой, с макияжем… И все: она меня ненавидела всю дорогу. Потом как-то на съемках я была уже такая измученная, зачморенная, что Мордюкова меня не узнала. Говорит: «Где Рената?» Она подумала, что я дочка Литвиновой.

Я тоже вас с трудом узнала в нашу первую встречу — ничего общего с ярким экранным образом! Вы много раз говорили, что не хотите быть как все. Что вы имеете в виду?

Р. Л.: Мне просто не нравятся люди, которые тебя редактируют. Вот, мол, тебя осудят! Или мне говорили: «Ты должна дать опровержение. А то мало ли что про тебя подумают?» Да мне наплевать, что про меня подумают. Я не буду давать никаких комментариев. Какой я живу жизнью, с кем, куда… — нет!

Я потом узнала, что женщин, которые родились в мой год Огненной Лошади, сжигали — они были негодные для семейной жизни. Я вот, видимо, не гожусь. Я хочу свободы, не хочу подходить под эти устои. Не то что все обыкновенные, а я необыкновенная, нет. Вы будьте такими, какие вы есть, — не диктуйте мне, какой мне надо быть. Понимаете?

Фото

Лена Сарапульцева

Вы помните что-то, что вы сделали против течения, наперекор всему?

Р. Л.: Вот когда я разводилась, были всякие слухи — я не давала ни одного комментария. Потому что не хотела ни оправдываться, ни объяснять ситуацию. Я считаю это абсолютно ниже своего достоинства.

Любишь — значит, принимаешь человека, любишь — значит, все-таки его жалеешь

А «не надо этого снимать» вам говорили когда-нибудь?

Р. Л.: Вот как раз про «Нет смерти для меня». Продюсер позвонила в страшной панике, прямо кричала в трубку: «Что ты снимаешь? Ты же снимаешь одни говорящие головы! Это же не монтажно!» После этого я не стала показывать вообще материал. Еще мне оператора тогда дали. Я ему говорю: «Ставьте так камеру», а он меня не слушает: «Это неправильно, мы будем снимать издалека!» Ну тут уж я ему сказала: «Тра-та-та, вы будете ставить камеру так, как я скажу». И он меня быстро понял.

Я потом смонтировала картину, им отдала, они мне позвонили: «Мы решили тебе выписать премию!» Стали сразу эту картину отдавать на все фестивали. Мне предлагали показывать, как эти бабушки салат режут на кухне. А я хотела, чтобы они были звезды, дивы. Красивые. Мы их красили, свет по сто часов выставляли, фильтры… Я пыталась их снять как можно красивее.

Вам что больше нравится: снимать, сниматься, писать свои сценарии, рассказы?

Р. Л.: Мне очень нравится снимать и очень нравится писать. И рисовать еще. Eсли бы у меня не было потребности снимать свои тексты, я бы никогда этого не делала. Мне огромное удовольствие приносит сам процесс съемок, процесс «сочинительства» того, что я могу перевести в изображение. Мне одинаково важны и диалоги, произнесенные героями, и само изображение. А сниматься вообще не люблю. Это для меня просто кошмар. Мне очень нравится самой стоять за камерой. Я это обожаю.

Фото

Лена Сарапульцева

…Все выстраивать, контролировать, делать по-своему?

Р. Л.: Да, когда я создаю свою вторую реальность. Это самое увлекательное. Кино должно быть твоим личным, авторским. Другой человек так не может увидеть. Наверное, поэтому мне неинтересно социальное кино, документальное, бытовое и не оторванное от унылой повседневности.

Мне в моем кино важнее всего показать мою версию сна о жизни. Саму жизнь я могу посмотреть и так. Из окна, например, или на улице, где только и «уворачивайся от суеты, нападений и агрессии». Хотя я обожаю интересоваться людьми и их историями, во мне нет барьера — вдруг заговорить с незнакомцем. Особенно если этот человек ведет какой-то нетривиальный образ жизни, пережил потрясение или путешествие.

Но ведь фильм о судьбе звездных актрис — это же был документальный проект?

Р. Л.: Все равно я их погрузила не в реальность! Я сделала каждой мейкап, образ. Во время мейка они готовились к тому, что они звезды, дивы, а не какие-то пожилые женщины, которые должны резать овощи на кухне. Это, по-моему, никому не интересно.

Мне в моем кино важнее всего показать мою версию сна о жизни. Саму жизнь я могу посмотреть и так. Из окна, например

Свою старость вы себе какой представляете?

Р. Л.: Свободной. Все-таки главное — свободной. Я как-то своей дочери сказала: «Я с тобой жить не буду, ты уж больно у меня властная». Мне вот скоро пятьдесят, а она мне — «Где ты была? Во сколько ты пришла домой? С кем ты была?» Что это такое, говорю. Я буду старенькая, худенькая, а ты меня вот так будешь мучить: «Когда ты вернешься домой?» А я, может быть, хочу погулять, со старичками какими-нибудь познакомиться, мало ли что… Я вообще считаю, что родители должны жить отдельно от детей. Ну если ты не болен и не находишься совсем в состоянии паралича.

Вам удалось отпустить дочь?

Р. Л.: Я ее не отпустила, а оторвала от сердца. Конечно, она тоже чуть-чуть «подстрадывала», но отрыв пережила относительно легко. В Москве она сменила одну школу, вторую, третью… А сейчас ей все нравится, ей во французской школе хорошо. Она самостоятельная совершенно, 14 лет, взрослая, у нее свое понимание, свои понятия. Я ее очень уважаю.

Она, например, мне говорит, что дети не должны одеваться в бренды. Она дружит с девочкой, которая одета крайне скромно, а ее отец — владелец сети магазинов, которая даже у нас есть. И никогда в жизни не подумаешь, что этот человек — миллионер.

Фото

Лена Сарапульцева

Вы чувствуете себя сильным человеком?

Р. Л.: Я не претендую на то, чтобы быть сильной, но какая-то живучесть во мне определенно есть. Все равно встаешь и идешь дальше. Но сила — это значит и давить все живое, я не хочу такой силы.

Вы человек раннего развития или позднего? Как вы ощущаете время, свой возраст?

Р. Л.: Мне кажется, я страшно изменилась. И очень много сделала для того, чтобы быть вне клише. Меня часто спрашивают про мой образ — придуман или выстрадан. Уж точно, я ни у кого его не копировала. Если женщина с любым набором внешних данных не покрасивела к 30 годам, то она просто глупа. Иногда нужно идти против всех и оказаться правой — потом.

Кем вы восхищаетесь?

Р. Л.: Есть такие люди в моей жизни, которые преподнесли мне… показали мне такое сначала дерзкое поведение, а потом они оказывались совершенно правы. Они делали что-то и не могли по-другому. Потому что цель в жизни каждый назначает себе сам.

Вот Кира Муратова, у которой фильмы смывали. И иногда она принимала такие странные решения — а потом я видела, что она была права. Земфира, например, тоже такая. Я хочу сказать, что не было ни одного ее такого искреннего поступка, который бы не был оправдан. Потому что когда ты поступаешь естественно для себя, ты всегда будешь отблагодарена судьбою во много раз. За то, что ты себя не ломаешь.

Что еще вам бы хотелось сделать в жизни?

Р. Л.: Мне бы хотелось еще снять несколько хороших фильмов, а потом я бы пошла писать. Жила бы тихой жизнью. Сейчас я тоже пишу, но все ерунду какую-то, а чтобы писать по-настоящему, нужно уйти от всех остальных дел, отойти от суеты, предать себя некоей аскезе. Я не верю людям, которые делают сразу несколько дел. Я вообще на свой счет не думаю… Мне даже некоторые люди говорят: «Я завидую тому, как ты легко относишься к тому, что ты делаешь». Я не придаю этому такого уж значения…

Я вот люблю фильмы Тарковского, но где же у него чувство юмора к себе? Или вот, например, какой добрый, какой светлый, какой ироничный Феллини, он не боялся быть смешным! Как он любит смешных людей, какие они у него трогательные… Для меня это вообще самый лучший режиссер, один из самых лучших. Или Билли Уайлдер. У него герои и серьезные, и одновременно смешные. Ведь относиться очень серьезно к жизни могут только дураки!

«Северный ветер» — новый фильм Ренаты Литвиновой. На сцене МХТ им. Чехова с 2017 года шла одноименная пьеса, однако фильм не будет повторением постановки, скорее ее продолжением. Роскошные декорации, любимые актеры: семейная фэнтези-сага, сказка от самой загадочной женщины российского кино явно удивит зрителя. Музыка Земфиры создаст особую атмосферу волшебного сна. В кинотеатрах с 6 февраля

Новое на сайте

«Муж на СВО. Пишет мало и редко. Переживаю, не разлюбил ли он меня»

«Парню интереснее с друзьями, чем со мной. Кажется, мы становимся чужими»

«Виноваты родители?»: откуда берутся токсичные люди — разбор с психологами

Ревность: полезна или вредна для отношений — разбор с психологами

«Я ему теперь никто?»: что делать, если близкий друг начал вас игнорировать

«Новая начальница превратила мою жизнь в ад. Надо уходить, но потеряю в зарплате»

Терапия фотосессией: как заново познакомиться с собой на съемке

Не будь как Меган Маркл: 10 правил этикета, которые нужно соблюдать в Великобритании

Самая новая модель Vetements — известный российский режиссер Рената Литвинова 3

Фото предоставлено Ренатой Литвиновой / @renatalitvinovaofficiall

У Vetements была своя доля сторонников, но последний поклонник Демны в первом ряду, возможно, наименее вероятен из всех. Рената Литвинова — режиссер, сценарист, актриса (в последнее время ответственна за фильм Гоши Рубчинского «9 лет»).0023 День моей смерти ) и один из самых почитаемых креативщиков в России с начала 90-х. В 49 лет классическая красавица с изящно покатым носом и кинжальными скулами стала маловероятной, но неотъемлемой частью шумного стиха Vetements: она познакомила российскую рок-звезду Земфиру с Демной Гвасалией, который позже выпустил лимитированный набор Толстовки Vetements посвящены музыканту и регулярно тусуются с Гвасалией, Рубчинским и Лоттой Волковой. И сегодня? Она находится в центре внимания на показе мужской одежды Vetements, размещая в Instagram свои любимые «вещи Vetements» и называя команду «товарищами». По сути, она не новичок в роскошной толстовке с капюшоном.

Фото: Предоставлено Ренатой Литвиновой / @renatalitvinovaofficiall

Эта идея о том, что Литвинова сутулится в нарядах, так часто вдохновленных взволнованными подростками, созданными модной командой Enfants Horrors, тем не менее, является новой: режиссер традиционно был потрясающей красной ковровой дорожкой. штапель с платяным шкафом, чтобы соответствовать. Но связь Литвиновой с Vetements, как и с Рубчинским, и их опора на советскую ностальгию глубоки для режиссера, чье воспитание и стиль одежды были типичны для многих советских семей. «Я носила то, что сшила мне мама — купить было нечего», — написала она по электронной почте перед показом. Ткани было трудно достать, а выкройки интерпретировались через журналы. По ее словам, только когда в 17 лет она начала учиться в киношколе, Литвинова начала разбираться в стиле. «История кино» — это была моя главная школа моды». Результатом стала новая эстетика, знакомая студентам-кинематографистам всего мира и, несомненно, находящаяся под влиянием кинематографа «Новой волны» (и ее знаменитых поклонников): простое черное платье или черная юбка и черный топ.

Фото: Предоставлено Ренатой Литвиновой / @renatalitvinovaofficiall

Несколько лет спустя Vetements покоряет мир моды, а Литвинова находится в его власти. «Я давно ощущал потребность в такой одежде», — говорит директор, который считает, что большинство других брендов «ушли слишком далеко. . . Все эти кристаллы, нагромождение красок и теснота, как будто находишься в какой-то вечной охоте, или приманке, на какого-то обывателя». С другой стороны, Vetements и растущий класс советских дизайнеров ощущаются как возвращение домой. «Мы любили одну и ту же музыку, кино — мы все были детьми перестройки, бедных пригородов — как будто я давно знала [Гвасалию и Рубчинского]», — пишет Литвинова. «В каком-то смысле они транслируют нашу биографию через свое творчество. Когда распался Советский Союз, наши головы остались». И теперь в первом ряду Vetements, не меньше.

TopicsVetementsFall 2016 CoutureДемна Гвасалия

Подиум Vogue

Эпицентр новостей о подиумах, уличного стиля и новых тенденций.

Подробнее

Земфира переехала к Ренате Литвиновой —