Отрицание эмоции: Алекситимия: эмоциональный разрыв, скрывающийся под маской нормальности

Алекситимия: эмоциональный разрыв, скрывающийся под маской нормальности

Алекситимией называют психологическое состояние личности, при котором человек, потеряв способность к определению и проявлению собственных эмоций, вынужден стараться выглядеть нормальным в глазах других. Психиатр Сайто Сатору рассказывает об этом расстройстве на примере случаев из собственной практики, а также на примере героев повести «Человек минимаркета» (Комбини нингэн, автор Мурата Саяка), удостоенной премии Акутагавы за 2016 год.

В психиатрии существует термин «алекситимия». Он состоит из отрицательного префикса «ἀ» и двух основ: «λέξις» (слово) и «θυμός» (чувства, эмоции). Этот термин описывает психологическое состояние, когда личность неспособна оценивать и описывать собственные эмоции. Для того, чтобы иметь целостное представление о собственной жизни, индивид должен осознавать и различать, что он чувствует. Однако есть люди, которые к этому неспособны – они не понимают, в каких ситуациях у них возникает та или иная эмоция. Особенности алекситимии проявляются у таких людей в те моменты, когда их охватывает гнев, грусть или любое другое сильное чувство, которое они не в состоянии определить и выразить.

В действительности, за исключением младенцев, в современном обществе практически нет людей, которые бы плакали или кричали, совершенно себя не сдерживая. Подразумевается, что взрослый член общества должен контролировать себя и не проявлять внешне такие примитивные эмоции. А если он не в состоянии сдерживаться – значит, он нуждается в лечении.

Молодые люди, стремящиеся соответствовать понятиям о «нормальности», учатся у старшего поколения подавлять проявление эмоций. Со временем некоторые из них утрачивают способность распознавать собственные чувства. Подавленные гнев, грусть становятся причиной психосоматических заболеваний и ипохондрического расстройства. Для ипохондриков характерно явное проявление соматической симптоматики при отсутствии сколько-нибудь существенных патологических отклонений. Вследствие тревожной установки и постоянного беспокойства по поводу здоровья могут нарушиться функции сердца, желудочно-кишечного тракта и других вегетативно иннервируемых систем. А это, в свою очередь, приводит к развитию артериальной гипертензии, язвенной болезни и т. д. Именно поэтому ипохондрия считается психосоматическим заболеванием.

Однако при алекситимии размываются не только негативные эмоции, но и положительные – человек не способен испытывать такие чувства, как радость или воодушевление. Потеря способности получать удовольствие называется ангедония. Для этого расстройства характерна утрата мотивации к деятельности, от которой индивид в прошлом получал удовольствие. Развитие ангедонии – важный показатель в диагностике патологической депрессии.

Под маской нормальности

У меня есть собственная психиатрическая практика в Токио, и я ежедневно сталкиваюсь на работе с людьми, страдающими от депрессии и ипохондрического расстройства. Во время первой встречи большинство из них не выказывают никаких признаков страдания или отчаяния. И я должен сдёрнуть с них маску нормальности, под которой они скрывают свой недуг, нуждающийся в лечении.

Обложка повести «Человек минимаркета» (иллюстрация предоставлена изд. «Бунгэй Сюндзю»)

Я задумался об этом, когда прочел повесть «Человек минимаркета», за которую Мурата Саяка недавно получила премию Акутагавы. Ведь в этой повести идет речь как раз-таки о человеке, страдающем алекситимией. Героиня, женщина по имени Кокура Кэйко, 18 лет проработала продавщицей в одном и том же минимаркете (комбини) – именно от ее лица и ведется повествование. Она взяла себе за правило никогда не выказывать своих чувств и не высказывать суждений. Вместо этого она создала «лоскутную личность», копируя поведение и перенимая привычки и манеры у окружающих ее женщин (в основном коллег по работе), которых она считает правильными и восхищается их стилем. Эта эффективная и удобная стратегия позволяет ей приспособиться к собственному окружению. В тот момент, когда, прибыв на работу незадолго до начала смены, она переодевается в рабочую униформу, Кэйко превращается в функцию, в «человека минимаркета». Теперь все, что от нее требуется – в течение назначенного времени выполнять предписанные обязанности, используя подходящие к случаю усвоенные ей навыки и позаимствованные суждения. Школьные годы героини прошли под бесконечные сетования родителей, недовольных дочерью-индивидуалисткой, и постоянный прессинг со стороны школьных учителей. Повзрослев, она благодарна возможности скрывать свою индивидуальность под безликой униформой.

Тем не менее, когда Кэйко вдруг осознает, что окружающие жалеют ее – одинокую женщину, 18 лет подряд проработавшую продавщицей в минимаркете – она приходит в сильнейшее беспокойство. В этот момент она знакомится с новым работником минимаркета, мужчиной, который является полной ее противоположностью. Он убежден, что общество отвернулось от него и что все его травят и преследуют. Поэтому он даже не пытается казаться нормальным, и очень скоро его увольняют из минимаркета. Кэйко предлагает ему пожить у нее. На первый взгляд кажется, что они очень гармоничная пара, но их связь построена на холодном расчете. Для трудоголика Кэйко это возможность создать видимость романтических отношений, для мужчины-лоботряса жизнь с Кэйко является отличным укрытием от несправедливости жестокого мира. Но их совместная жизнь нарушает хрупкий душевный баланс, который Кэйко поддерживала и укрепляла в себе на протяжении всех этих восемнадцати лет.

Язвительные замечания сожителя разоблачают ее душевную пустоту, зияющую бессодержательность ее личного пространства, которую Кэйко столько лет отказывалась замечать. Отказ, отрицание – это примитивный механизм психологической защиты, подсознательная попытка игнорировать проблему, существование которой очевидно для любого стороннего наблюдателя. А тот, кто отрицает очевидное, выглядит в глазах окружающих инфантильным и эксцентричным.

Осознав всю безысходность своего положения, Кэйко бросает работу и перестает быть «человеком минимаркета». Ей не остается ничего другого, кроме как лежать целыми днями под одеялом, на футоне, который она разложила внутри стенного шкафа. Я называю эту фазу «постельная зависимость» и считаю, что она является отправной точкой для развития других видов зависимости: от наркотической или алкогольной зависимости до сексуальной аддикции. На самом деле, как аддиктивное поведение, так и «показательная нормальность» являются отчаянными попытками выбраться из зыбучих песков эмоционального вакуума.

У этой повести в каком-то смысле счастливый конец – Кэйко снова начинает работать в минимаркете. Но не думаю, что это слишком рассмешит многочисленных читателей, поскольку они замечают связь чрезмерной зацикленности на работе и бессмысленности личного пространства героини.

Отказ чувствовать

«Постельная зависимость» по сути является регрессией к так называемому «первичному сну» – сноподобному состоянию, свойственному младенцам. Это именно то состояние, которого так страстно желают достичь наркоманы-героинщики. Похожий процесс регрессии переживают и затворники-хикикомори. С каждым днем эта трясина засасывает хикикомори все больше, и вытащить их из нее – нелегкая задача.

Здесь важно обратить внимание на один момент. Грудничок, который заснул в процессе кормления и, проснувшись, обнаружил, что его отняли от материнской груди, почувствует беспокойство, рассердится, раскраснеется и заплачет.

Младенцы постарше (в возрасте от года до полутора лет) тоже живут в мире базовых эмоций, таких как гнев, беспокойство, подавленное состояние или грусть. Но взрослые хикикомори глухи к этим эмоциям. Сначала они сами отказываются чувствовать что бы то ни было, а потом просто теряют эту способность и впадают в состояние алекситимии.

Освободиться от заклятия «нормальности»

Такие люди иногда обращаются в мою клинику за помощью, по ошибке принимая свое состояние за депрессию. Например, ко мне пришла домохозяйка, которая рассказала, что по окончании университета устроилась сразу на фирму, но проработала всего год, потому что офисная работа показалась ей скучной. Затем она нашла подработку в садомазохистском (СМ) клубе – это место ей так понравилось, что она проработала там четыре года. Незадолго до того, как ей исполнилось тридцать, она уволилась из клуба, рассудив, что рано или поздно ей все равно придется это сделать. Еще некоторое время спустя, после активного поиска подходящей партии (конкацу) она вышла замуж, родила ребенка и начала вести «нормальную» жизнь домохозяйки. И тут она вдруг обнаружила, что большую часть дня она проводит в постели или в неподалеку от нее.

Ее муж – типичный маменькин сынок, к тому же страдающий атопическим дерматитом – довольно быстро понял, что жена не будет заботится о нем в той же мере, как заботилась мать, и развелся с ней. На момент ее визита ко мне со дня развода прошел примерно месяц.

Думаю, некоторые мои коллеги диагностировали бы у этой пациентки депрессию или расстройство адаптации и прописали бы ей антидепрессанты. Но я обратил внимание на то, насколько сильно в ней желание быть, или, по крайней мере, казаться нормальной. Именно оно заставило ее подавить свою индивидуальность и обречь себя на жизнь в мире, не вызывающем у нее ничего кроме скуки.

Повседневная работа в СМ-клубе таила в себе опасность, но в то же время будоражила её – мысль о том, что она работает на «нестандартной», «ненормальной» работе служила сильнейшим источником эмоционального возбуждения. Таким образом, «нормальность» – это всего лишь иллюзия, идеал, который может быть разным для разных людей.

Моя пациентка говорит, что ей уже тридцать пять, фигура уже не та, и что «того, что было в прошлом, уже не воротишь». Я не оспариваю эту точку зрения. Но вне зависимости от того, вернется ли она на работу в СМ-клуб или нет, я считаю, что ей нужно вспомнить и заново переосмыслить те сильные, будоражащие чувства, которые она испытывала, работая на любимой работе. Моя задача вернуть этой женщине способность чувствовать сильные эмоции, восстановив ее связь с собственной эротичностью. Я должен убедить её, что ей не нужно прятаться под маской нормальности.

Иллюстрация к заголовку: Design Pics/AFLO

(Статья на японском языке опубликована 18 ноября 2016 г.)

10 защитных механизмов: как психика борется с негативом

Когда люди испытывают негативные эмоции, у них могут включаться защитные механизмы. Разбираемся, какими они бывают и как помогают психике справиться с напряжением

Что такое защитные механизмы

Защитные механизмы — это бессознательные психологические реакции. Они предотвращают чувство тревоги, угрозы для самооценки и помогают не думать о неприятных вещах. Впервые они были описаны Зигмундом Фрейдом в его психоаналитической теории. По ней, механизмы оберегают сознание от противоречий между примитивными и инстинктивными частями личности (в терминологии Фрейда «Id» или «Оно») и идеалистическими, связанными с ценностями и нормами, под названием «Супер-Эго». В отличие от большинства концепций Фрейда, эта была доказана во многих последующих исследованиях и стала одним из основополагающих аспектов психотерапии.

Десять защитных механизмов

Дочь Фрейда Анна развила теорию отца и описала десять самых популярных защитных механизмов, которые есть у большинства людей. Рассказываем о них.

Замещение

Замещение — это перенос негативных чувств и переживаний на людей или объекты, которые представляют меньшую угрозу, чем те, кто их вызвал. Распространенный пример — замещенная агрессия. Вместо того, чтобы направить свой гнев на реальный объект (например, оспорить несправедливое решение руководителя), человек срывается на домочадцев или домашних животных.

Интеллектуализация

Интеллектуализация — это холодное и критическое осмысление событий. Этот защитный механизм позволяет не думать о стрессовом и эмоциональном аспекте ситуации, а сосредоточиться только на интеллектуальном компоненте. Например, человек, у которого только что диагностировали смертельное заболевание, может начать дотошно собирать и изучать всю информацию о болезни, отстраняясь от эмоциональных переживаний.

Отрицание

Отрицание — это прямой отказ признать, что что-то свершилось в прошлом или происходит сейчас. Это один из самых известных защитных механизмов. За счет него человек пытается игнорировать вещи, с которыми не может справиться. Поэтому отрицание часто используется для описания ситуаций, в которых люди не могут посмотреть правде в глаза и признать очевидную истину. Например, личность с зависимостью будет говорить, что все под контролем, а жертвы травматических событий могут отрицать, что с ними что-то происходило. Хотя отрицание может временно оградить от тревоги или боли, оно требует значительных затрат энергии на поддержание иллюзии.

Подавление

Подавление — это попытка предотвратить попадание травмирующей информации в сознание. Однако эти воспоминания не исчезают, а продолжают влиять на поведение. Например, человек, который попытался вытеснить мысли о жестоком обращении в детстве, во взрослом возрасте может испытывать трудности в формировании отношений.

Проекция

Проекция — это приписывание собственных негативных качеств или чувств другим людям. Например, если девушке надоел партнер, то ей может казаться, что к нему неодобрительно относятся ее родители. За счет проекции также формируется эмпатия и сочувствие.

Рационализация

Рационализация — это объяснение неприемлемого поведения или чувства логическим образом, чтобы избежать признания истинных причин. Например, человек, которому отказали в свидании, может говорить, что это произошло из-за плохой погоды. Студент может рационализировать низкую оценку на экзамене, обвиняя преподавателя в предвзятости, вместо того чтобы признать: он плохо подготовился. Рационализация предотвращает тревогу и защищает самооценку. Те, кто используют этот защитный механизм, склонны приписывать достижения своим собственным качествам и навыкам, а в неудачах винят других людей или внешние силы.

Реактивное образование

Реактивное образование — это придание чувству или эмоции противоположного значения. Например, человек может демонстрировать подчеркнуто дружелюбное отношение к знакомому, который ему очень не нравится, чтобы скрыть свои истинные чувства от самого себя. Часто именно из-за этого защитного механизма формируются гомофобия, расизм и другие виды стигматизации.

Регрессия

Регрессия — это отказ от преодоления стресса и возвращение к моделям поведения, которые использовались на более ранних этапах развития личности. Например, человек может начать плакать или капризничать, как ребенок, услышав неприятные новости.

Сознательное подавление

Сознательное подавление — это намеренное вытеснение нежелательной информации из сознания. Это довольно трудно, поэтому чаще всего заменяется другими защитными механизмами.

Сублимация

Сублимация — это преобразование желаний, которые кажутся человеку постыдными и неправильными, в более общественно приемлемую форму. Например, человек, который испытывает сильный гнев и хотел бы поколотить обидчика, может заняться кикбоксингом. Также сублимация может активно проявляться в творчестве. Фрейд считал ее признаком психологической зрелости и утверждал, что она позволяет людям действовать социально одобряемыми способами, но при этом не подавлять своих желаний.

Недостатки защитных механизмов

Защитные механизмы могут дать немедленное облегчение в стрессовой ситуации. Но в долгосрочной перспективе они способны принести больше вреда, чем пользы. Вот недостатки многих из них:

• мешают выйти на более глубокий уровень чувств за счет блокирования рефлексии;
• ограничивают возможность выражать эмоции;
• вредят отношениям с другими людьми, включая семью и друзей;
• могут привести к срыву за счет долгого сдерживания эмоций.

Поэтому при столкновении со стрессовым или травмирующим опытом лучше не полагаться на защитные механизмы. Отказаться от таких стратегий поведения трудно — часто они сформировались в подростковом возрасте и включаются автоматически, помимо нашей воли. Однако постепенно (лучше со специалистом) их можно распознать и начать заменять более здоровыми моделями.

Отрицание: почему это происходит и как его преодолеть

Отрицание может испытать каждый. Оно возникает из-за событий или обстоятельств, которые заставляют людей чувствовать, что их чувство контроля находится под угрозой. Однако те, кто страдает от зависимости, гораздо более восприимчивы к отрицанию из-за жестокой, инвазивной природы наркотической и алкогольной зависимости.

Иногда отрицание проявляется в приступах гнева и крайних эмоциях. С другой стороны, это также может быть гораздо более тонким, до такой степени, что человек, который честно отрицает это, не осознает этого. Хотя это нормальная реакция на обстоятельства, которые находятся вне нашего контроля, отрицание может послужить серьезным препятствием на пути к выздоровлению.

Почему происходит отрицание Подавленные эмоции

Некоторым людям труднее, чем другим, идентифицировать и выражать эмоции, особенно когда они болезненны. Однако, подавляя эмоции, люди не могут распознать правду, стоящую за их мыслями, действиями и поведением. В результате происходит отрицание. Человек может утверждать, что он или она не испытывает этих негативных эмоций, чтобы избежать боли, которая от них исходит.

Будь то физическая или эмоциональная травма, потеря любимого человека или страх перед обстоятельствами, подавление эмоций — нездоровый способ справиться с ситуацией. Человек, который подавляет свои эмоции, может пытаться оставаться занятым, чтобы избежать чувств или стремиться к чему-то внешнему, например к наркотикам, алкоголю, сексу, покупкам или компульсивному перееданию. Как бы то ни было, подавление эмоций может привести к состоянию отрицания, что в дальнейшем может привести к более серьезным проблемам. _[1]

Угроза эмоциональной безопасности

Тревога, страх и неуверенность могут спровоцировать отрицание. В соответствии с естественным человеческим инстинктом люди пытаются защитить свою эмоциональную безопасность. Иногда, когда событие угрожает людям или пугает их, эти эмоции можно отодвинуть в сторону в качестве механизма преодоления. Даже не осознавая этого, люди могут впасть в отрицание из-за естественного защитного механизма.

Потеря контроля

Потеря контроля над употреблением наркотиков или алкоголя является основным показателем зависимости. Однако многие люди, страдающие от зависимости, часто живут в иллюзии, что они все еще могут контролировать, сколько они пьют или употребляют. Люди могут бояться того, что их друзья и семья подумают о них, если они узнают о своей зависимости, что заставляет их отрицать, что они потеряли контроль.

Кроме того, если с раннего возраста человек злоупотреблял наркотиками или алкоголем, у человека может не быть другого выхода. В результате возникает страх перед тем, как будет выглядеть жизнь без выбранной ими субстанции. Затем отрицание превращает его в механизм преодоления, говоря человеку, что у него все еще есть контроль.

Стигматизация зависимости

Несмотря на то, что зависимость официально классифицируется как хроническое, рецидивирующее расстройство мозга и психическое заболевание, зависимость по-прежнему окружена стигмой. _[2] Некоторые люди считают, что зависимость — это выбор, в то время как другие считают, что это связано с отсутствием морали. К сожалению, эти идеи вызывают стигматизирующие высказывания, такие как:

«Почему бы вам просто не остановиться? Я могу. Почему ты не можешь?»

«Можно было подумать, что она остановилась бы ради своих детей, если бы действительно их любила».

Сила слов. Следовательно, эти предвзятые представления о зависимости способны удерживать тех, кто страдает, от признания своей проблемы и обращения за помощью. Человек может начать верить, что с его или ее поведением что-то не так, что побуждает человека пытаться исправить это самостоятельно. Вместо того, чтобы признать и обратиться за помощью для решения проблемы, с которой невозможно справиться в одиночку, стигма заставляет некоторых людей молча страдать.

Признаки того, что любимый человек находится в состоянии отрицания

Отрицание — это попытка справиться, рационализировать или оправдать поведение тем или иным способом. Это относится к неспособности признать неприемлемую эмоцию или правду. Отрицание иногда может показаться иррациональным, но оно используется как защитный механизм от ситуаций или обстоятельств, которые причиняют боль и подавляют.

Хотя человеку, страдающему от зависимости, может быть трудно признать, что он находится в отрицании, члены семьи и близкие обычно могут обнаружить отрицание за милю. Вот некоторые признаки того, что зависимый любимый человек отрицает: 

• Избегание разговоров о проблеме или уклонение от разговоров вместо того, чтобы смотреть на проблему прямо.
• Сравнение собственного поведения с чьим-то другим, чтобы попытаться доказать, что проблемы нет. Например, указать, что друг получил вождение в нетрезвом виде, а ваш любимый человек — нет, поэтому он не так плох, как другие.
• Нереалистичные обещания, такие как «Я прекращаю пить» или «Я скоро получу помощь».
• Игнорирование беспокойства и советов семьи и друзей.
• Узнав об употреблении наркотиков, близкий человек полностью отрицает эту проблему. Он или она может стать оборонительным, агрессивным или эмоциональным.
• Рационализировать поведение, говоря такие вещи, как «Я пью только тогда, когда у меня стресс» или «Я не могу уснуть, пока не приму эту таблетку, и мне нужно рано вставать завтра».
• Обвинение других в собственных проблемах.
• Заявление о том, что употребление наркотиков или алкоголя не влияет ни на кого другого.

Вред, причиненный отрицанием

В качестве защитного механизма отрицание является нормальной реакцией на стрессовые ситуации. В конце концов, отрицание дает разуму время бессознательно воспринять шокирующую или неприятную информацию, не вызывая у людей шока. _[3] Однако, когда человек пребывает в отрицании, это может быть нездоровым. Если отрицание сохраняется, оно может помешать человеку принять меры для решения своих проблем.

Зависимость — особенно опасное понятие для человека, отрицающего его. Человек, который отрицает, что у него есть проблема, не захочет обращаться за помощью. В результате это может продлить его или ее зависимость до тех пор, пока он или она не столкнется с серьезными последствиями. К сожалению, зависимость убивает, и отказ от помощи может обернуться смертным приговором.

Отрицание также вредит семье и близким зависимого от отрицания. Семья может навязчиво пытаться заставить наркомана обратиться за помощью, а затем обижаться, когда любимый человек начинает защищаться. Подобно зависимости, акт отрицания причиняет боль не только страдающему человеку, но и всей семье.

Как вмешаться

Помочь близкому человеку преодолеть отрицание — трудная задача. Может быть чрезвычайно неприятно наблюдать, как любимый человек продолжает причинять себе вред, не осознавая серьезности своей зависимости. Однако есть способы вмешаться и помочь близкому человеку узнать правду.

В разговоре с любимым человеком важно честно и заботливо выразить свою озабоченность. Если вы знаете кого-то, кто достиг трезвости, было бы идеально пригласить его помочь вам поговорить с любимым человеком. Ведь они поймут, через что проходит этот человек, и будут живым примером того, что выздоровление возможно.

Говоря с любимым человеком, важно быть конкретным. Дайте ему или ей точно знать, какие чувства у вас вызвали конкретные ситуации. Дайте ему или ей точно знать, каковы ваши страхи и опасения. Вместо того, чтобы возлагать вину на любимого человека, используйте утверждения «я», такие как «мне кажется» или «я беспокоюсь, что…». человек сталкивался в прошлом. Используйте свои собственные эмоции и проницательность, чтобы попытаться показать этому человеку, насколько серьезна проблема. Наконец, будьте готовы предложить любимому человеку поддержку, предоставив ресурсы для восстановления.

К сожалению, отрицание является симптомом болезни зависимости. Поэтому, даже столкнувшись с любимым человеком, он или она все еще могут отрицать. Если это так, не принимайте это на свой счет. Знайте, что вы сделали все, что могли, и поймите, что, возможно, этот человек еще не готов остановиться.

А пока вы можете продолжать сообщать своему близкому, что вы будете рядом, когда он или она будет готов прийти на помощь. Вы можете подготовить список местных собраний АН или АА, контакты ближайшего лечебного центра или консультанта, специализирующегося на зависимостях. Кроме того, вы можете отстаивать твердые границы и быть осторожными, чтобы не вызвать зависимость у любимого человека. Если он или она не получают возможности, ваш близкий человек может начать чувствовать глубину и вес своих обстоятельств, заставляя его или ее обратиться за помощью.

Ссылки:

• https://www.psychmechanics.com/2014/08/effects-of-suppressing-your-emotions.html
• https://www.drugabuse.gov/publications/media-guide/science-drug-use-addiction-basics

ЧТО ВАМ НУЖНО ЗНАТЬ — Бросьте вызов себе, бросьте вызов своему мышлению!

В западной культуре мы приучены контролировать и подавлять свои эмоции. Нам говорят быть главными: «перестань плакать, возьми себя в руки, ты слаб, будь жестким, крепись». И поэтому мы делаем храброе лицо, когда на самом деле мы боремся с тем, как обрабатывать и справляться с ними.

В западной культуре нас не учат тому, как справляться с эмоциями, кроме как с помощью подавления и контроля. Это, конечно, имеет ужасные последствия для нашего психического здоровья и благополучия в целом, поскольку эмоции, которые мы подавляем, будут постоянно повторяться до тех пор, пока мы не отпустим их или не найдем способ выпустить их как форму освобождения. После этого мы снова почувствуем себя нормально и спокойно и вернемся к себе.

Эмоции, которые мы подавляем и контролируем, создаются нашим мышлением, в частности мышлением привязанности. Когда мы держимся в своих мыслях, мы создаем эмоции и мысли, основанные на страхе. Именно за эти эмоции мы держимся и пытаемся их контролировать и подавлять при таком мышлении.

Хотя важно видеть, как они создаются или генерируются, также важно видеть, как мы ими управляем и какие подходы используются для усиления отрицания. Я коснусь их в этом посте.

Несмотря на то, что эмоции, с которыми мы все боремся в жизни, проявляются только в таком мышлении, важно принять их в тот момент, когда они проявляются, даже если мы приучены этого не делать.

Вместо этого мы вынуждены бороться или сопротивляться своим эмоциям, чтобы показать, что мы владеем собой, что мы сильны, смелы и счастливы. В результате мы скрываем или маскируем свои эмоции из страха быть осужденными, раскритикованными или отвергнутыми, поскольку мы предположительно слабы, позволяя своим эмоциям управлять нами или показывая или выражая их другим.

Чтобы показать или выразить свои эмоции, нужно быть уязвимым, открытым и честным в том, что мы чувствуем или переживаем. Однако мы не приспособлены делать это социально, и это означает, что мы должны сами обрабатывать эмоции. Это сложно, когда единственный известный нам способ — это подавление, побег или бегство, оба из которых не являются здоровыми вариантами.

Мы также создаем страх перед своими эмоциями через сопротивление и подавление. Что обычно происходит, так это то, что мы думаем, что эмоция причинит нам боль. Мы становимся жертвой и чувствуем себя бессильными, поэтому мы пытаемся убежать или убежать, и мы делаем это разными способами, см. мой пост о путях побега.

Таким образом, мы не только избегаем испытывать свои эмоции с помощью различных путей отступления, мы также избегаем показывать их с помощью нашего обусловленного образа мышления, т. е. мы должны все время быть позитивными и счастливыми или быть смелыми и сильными. Делая это, мы окажемся во внутреннем конфликте, пытаясь изменить то, что мы чувствуем, т. е. форсируя другую эмоцию, такую ​​как счастье, посредством позитивного мышления или силы в целом. Это, конечно, никогда не работает, поскольку мы всегда возвращаемся к эмоциям, которые были подавлены или скрыты.

Быть сильным на самом деле является маской уязвимости. Мы в порядке, но это не так. Мы говорим себе: «Я сильный. Я не могу справиться с этим». Однако это избегание или отрицание того, что мы чувствуем или переживаем, создает стресс, напряжение и тревогу, потому что мы не можем быть собой и показывать или выражать то, что мы чувствуем. Следовательно, это форма неприятия.

В социальном плане стыдно выражать или показывать эмоции из-за страха быть осужденным, раскритикованным или отвергнутым. Стыд — «что-то с тобой не так». Вы не должны чувствовать то, что чувствуете». И поэтому возникает страх не только эмоций, но и их выражения. Тогда страх и эмоции подавляются.

Отрицание эмоций присутствует во многих сферах нашей жизни. В духовности, например, эмоции следует превзойти или наблюдать как свидетеля, не вовлекаться и позволять всему происходящему проходить. На работе и в бизнесе в целом нас учат не приносить свои эмоции на работу. Их нужно оставить у двери. С детскими эмоциями справляются посредством какой-то взятки или наказания. Они используются, чтобы заставить детей замолчать, заткнуться или вообще остановиться. И так дети узнают, что нехорошо не только испытывать эмоции, но и выражать их. Затем это отрицание проходит через их жизнь и имеет последствия для их психического здоровья и благополучия.

Как справиться с нашими эмоциями

Несмотря на то, что эмоции, которые мы пытаемся подавить и контролировать, такие как страх, гнев, разочарование, депрессия, печаль, тревога и стресс, создаются с помощью мышления привязанности, важно принять то, что мы создали.

Если мы чувствуем определенную эмоцию, подтверди ее и прими, поскольку это то, что мы переживаем в данный момент. Нам может не нравиться то, что мы переживаем или чувствуем, но это связано с нашими предпочтениями, а не буквально с тем, что происходит в данный момент.

Принимать и подтверждать не означает, что мы позволяем себе сидеть в эмоции и ничего не делать в результате или оправдываться, почему что-то не может быть сделано, потому что мы страдаем от определенной эмоции. Это просто означает, что нормально чувствовать и испытывать эмоции и учиться на них, задавая такие вопросы, как:

·     Как была создана или спровоцирована эмоция?

·     О чем вы думали?

·     Удерживалась ли мысль, и если да, то какая?

·     Или эмоция возникла как реакция на взаимодействие или какую-то ситуацию?

 Изучение того, что происходит в мышлении привязанности, какие эмоции возникают и как они отрицаются с помощью различных средств, дает нам возможность видеть и нести ответственность за то, что мы делаем в своем мышлении.